Aлисе
У меня в этой жизни одна только страсть:
Нежеланье попасть под какую-то власть.
Слава Богу, нашёл её ты!
У меня в этой жизни одна только страсть:
Нежеланье попасть под какую-то власть.
Слава Богу, нашёл её ты!
Слава Богу, нашел подъезд!
Нет сомнения ни на йоту,
Что тебя там никто не съест.
Нет сомнения ни на йоту,
Что тебя там никто не съест.
Ты приходишь – тебе там рады,
Ты приходишь и ловишь взгляд.
Ободренный лукавым взглядом,
Неумеренно и невпопад,
Пьешь, давно уже пить умея,
Как чужое, так и свое,
Незаметно для всех хмелея,
Не от водки, от глаз ее.
Вроде, жизнью уж ты научен,
Вроде, все для тебя прошло,
Вроде, быть в любви невезучим
Для тебя уже тяжело.
Но, опять безмятежным взором,
Не стесняясь попасть впросак,
За бессмысленным разговором
Ловишь глаз ее зыбкий мрак.
Не ханжа она и не пава,
Молви слово - она твоя,
Просто ты не имеешь права
Домогаться ее, свинья!
Не затем, что ты так порочен,
Не затем, что не нужен ей,
Только срок твой давно просрочен
Средь беспутных и пьяных дней.
Покаянье в прелюбодействе
Не коснулось тебя пока,
Так зачем ты в слепом лакействе
Благосклонного ждешь кивка?
Почему отвести не можешь
Взор, неужто влюбился ты?
И истертую душу гложешь,
Подавляя свои мечты.
Темной страстью зовешь любовь ты.
Не пытайся сорвать цветок!
Ведь из маминой старой кофты
Не сплести для любви венок.
Бог с тобой – сам себя боишься
И все светлое мнешь в себе,
Ты когда-нибудь приземлишься,
Но не в этой – в другой судьбе.
Ты приходишь и ловишь взгляд.
Ободренный лукавым взглядом,
Неумеренно и невпопад,
Пьешь, давно уже пить умея,
Как чужое, так и свое,
Незаметно для всех хмелея,
Не от водки, от глаз ее.
Вроде, жизнью уж ты научен,
Вроде, все для тебя прошло,
Вроде, быть в любви невезучим
Для тебя уже тяжело.
Но, опять безмятежным взором,
Не стесняясь попасть впросак,
За бессмысленным разговором
Ловишь глаз ее зыбкий мрак.
Не ханжа она и не пава,
Молви слово - она твоя,
Просто ты не имеешь права
Домогаться ее, свинья!
Не затем, что ты так порочен,
Не затем, что не нужен ей,
Только срок твой давно просрочен
Средь беспутных и пьяных дней.
Покаянье в прелюбодействе
Не коснулось тебя пока,
Так зачем ты в слепом лакействе
Благосклонного ждешь кивка?
Почему отвести не можешь
Взор, неужто влюбился ты?
И истертую душу гложешь,
Подавляя свои мечты.
Темной страстью зовешь любовь ты.
Не пытайся сорвать цветок!
Ведь из маминой старой кофты
Не сплести для любви венок.
Бог с тобой – сам себя боишься
И все светлое мнешь в себе,
Ты когда-нибудь приземлишься,
Но не в этой – в другой судьбе.
4 декабря 1992 г.